КОГАЛЫМ

Кто за мечтой, кто на калым,

но повалил народ непрошенный,-

стал некой меккой Когалым

в восьмидесятых века прошлого.

Чего греха таить, и я

здесь куковал в командировочках.

Сей факт в анналах бытия,

конечно, как в стогу иголочка...

Но как судьбу ни выбирай,

на все, вестимо, воля Божия.

Я снова здесь... Суровый край

встречает мартовской порошею.

Мне мало кто, пожалуй, рад,

и хоть оглобли поворачивай.

Но молодой сибирский град

дарует комфорт ненавязчивый.

Здесь в двух шагах озера, в трех -

ну, в четырех - Оби течение.

В России нет таких дорог,

что здесь ведут к месторождениям.

Зимой, конечно, холода,

зато какое лето жаркое!..

Пусть меньше в воздухе О2,

но и получка ведь - с "поляркою"...

 

ЛАНГЕПАС

 

Сорветесь вы подчас

с насиженного места,

и вот вам Лангепас...

И здесь почти чудесно.

Но почему "почти"?

Ведь здесь почти как дома.

Пусть сервис не ахти,

но пиво бесподобно.

И пусть пейзаж без гор,

зато какое небо!..

Есть озеро Имнлор,

но там пока я не был.

Здесь, говорят, мошка

кусает в хвост и в гриву,

но это ж не Москва,

тем более - не Рио...

Здесь Север без прикрас -

в проблемах и работе.

Сорвитесь в Лангепас

и что-нибудь поймете...

 

* * *

 

Здесь были гиблые места,

где ни приюта, ни креста,

и ветр пронзителен и колок.

Болота да невзрачный лес...

Ермак - и тот сюда не лез.

Зато залез потом геолог.

Пошли палатки, рюкзаки,

потом - бараки и балки...

И покатили нефтевозы,

и покатили поезда...

И появились города.

Такие вот метаморфозы.

Но все кончается. И нефть.

И как теперь уразуметь,

что помышляют федералы?

Юдоль какая светит тут,

когда нефтяники уйдут,

как рыбаки ушли с Арала?

 

* * *

 

В лесотундре,

где бродили только ханты

испокон, не поддаваясь холодам,

нынче выросли окрест нефтегиганты,

словно призраки, возникли города.

В городах многоэтажки - честь по чести.

В супермаркетах банан и апельсин.

И вонзились в небо церкви и мечети:

труд на Севере един,

и хлеб един.

В лесотундре факелов пылают сотни,

пробуравленные недра дарят жизнь.

Льется черная река из преисподней,

и задвижка правит бал,

как не вертись...

Ну а хантам нефтедоллары до фени -

им бы водки с чесноком

да снегоход.

И в иную глухомань своих оленей

гонят молча,

где сам черт их не найдет...

 

* * *

 

"Во глубине сибирских руд" -

теперь уже все ближе к Северу -

мороз силен и ветер крут,

и неуютно даже дереву.

Но - модуль (made не у нас),

а в нем девица за компьютером,

ее лирический анфас

доводит грешников до судорог.

Ну а поэта - до стиха...

Но нынче времечко рабочее.

Скорей подальше от греха,

от глаз и юбки укороченной.

Скорей к ударному труду,

к парням, что к холоду привыкшие,

и на Полярную звезду

я помолюсь, как на Всевышнего.

 

ТИПИЧНАЯ СИБИРСКАЯ СУДЬБА

 

Сибирь засасывает так,

как эти мерзкие болота.

Исаев Миша на три года

сюда приехал, как и всяк,

чтоб заработать, скажем, на

машину, дом... Потом жениться.

И вот бодяга эта длится

уж двадцать лет. Уж седина...

Давно купил все, что хотел,

и дом поставил под Самарой.

Но в руки просится гитара -

знать, он не все еще пропел...

Потом уперлась и жена:

мол, не хочу отсель - и точка!..

Родились здесь и сын, и дочка -

сибиряки они сполна.

Исаев Миша - он-то ведь

Окончил техникум молочный.

Сперва устроился рабочим,

и увлекла Большая нефть...

Конечно, было нелегко,

конечно, адская работа.

Хотелось - ну ее в болото! -

уйти опять на молоко.

Но примагнитила Сибирь,

приворожила, скажем, сердце.

...Семьей собрались нынче в Грецию.

Вскупнуться. И купить... имбирь.

 

СИБИРСКАЯ ЭКЗОТИКА

 

Тут жил бы хорошо гиппопотам,

он в тундру бы экзотику принес,

привыкши к здешним вечным холодам.

Но мамонт не привык

и в льдину вмерз...

Но, говорят, когда-то был тут рай,

как в Конго, нагишом ходил народ.

И обитал, наверно, попугай,

удав, жираф и тот же бегемот.

А нынче - только северный олень...

Едва концы с концами сводит хант.

И едут в гости все, кому не лень:

узбек, хохол

и тот же русский брат...

Еще бы для контраста нужен негр,

привыкший к холодам еще в Москве.

Он будет виден тут за километр,

небось, не затеряется в пурге...

Пусть не прижился тут гиппопотам,

но страусы уже завезены.

И шастают армяне тут и там,

как вечные предвестники весны...

 

* * *

 

В глазах младых девиц

не вижу птичек певчих,

почти не вижу птиц,

хотя уже апрельчик.

И небеса висят

набрякшие снегами.

И взглядами скользят

бальзаковские дамы...

Морозец. Пацаны

хоккейчик затевают.

И дяденьки штаны

потолще надевают...

Зима вершит сугроб

И тянется до мая.

А там... воспрянет Обь

и тронет льды, ломая.

Сожмемся до поры,

дождемся летней темы,

хотя там комары

и с отпуском проблемы.

Но снова лето-блиц

одарит нас цветами

и взорами девиц -

бальзаковские дамы...