День начался, но пробуждение давалось с большими усилиями.

"Когда-нибудь... Когда-нибудь я вообще не проснусь. Я наплюю на этот реальный мир и останусь в постели. Весь день... и следующий, следующий, следующий, следующий... Ну вот, опять этот магазин. "Я хочу вон то красное платье. Сколько стоит? У меня были какие-то деньги... Мелочь какая-то. Может, вас устроит упаковка пирамидона? Это очень дорогое лекарство. Как - это не пирамидон?! Это пирамидон, пирамидон, посмотрите..." Надо открыть глаза, надо... Отлично, я опять проспала! Встать резким движением! Быстро-быстро! На кухню. Чайник. Ну нельзя же так жить! Каждый раз - наступает утро, потом день. Все без толку. Каждый день одно и то же, одно и то же. Ванная. Так, сейчас будет теплая вода. Ой, нет, надо погорячее. Уф, хорошо! Боже мой, ну и морда. Умываться, краситься! А потом, как всегда, наступит вечер. Как всегда..."

Слава Богу, она просыпалась каждое утро. Ей двадцать лет. Наверное, можно понять человека, которому двадцать лет, но который думает, что в душе ему уже сорок. Кто не думал, что он исключителен, ведь в душе ему уже сорок, а никто не знает, как он стар.

Она вполне привлекательна, хотя и не красотка. Любит хорошо одеваться, но никогда не уверена, что выглядит на все сто. Красится, а что? Вполне эрудированна, но всегда опасается, что ее поймают на незнании какого-нибудь факта. Идеал ее мужчины: веселый и ласковый брюнет атлетического сложения. Ее кошмар: она проснется утром семидесятилетней шизофреничкой, у которой полностью отшибло память и которая помнит себя только до двадцати лет. Пятьдесят лет, вся жизнь стерта...

Слава Богу, она просыпалась каждое утро. Слава Богу, она просыпалась молодой.

* * *

Наступило восемнадцатое августа. Она почему-то очень остро это осознала.

"Восемнадцатое августа, восемнад... ав... уста... восемнадцатое августа тысяча девятьсот девяносто первого-о-го-го. Ведь этот день, этот конкретный день больше в ее жизни не повторится. Безусловно, он будет похож на многие дни, но конкретно этой даты в ее жизни больше не наступит. И никогда на вопрос: "Какое сегодня число?" - она не ответит: "Опять восемнадцатое августа девяносто первого. Как оно мне надоело!"

Бедное, бедное восемнадцатое августа. Я надеюсь, ты будешь самым прекрасным, самым августовским, самым девяносто первым в текущем столетии.

Для большинства людей ты, пройдешь незаметно. Тебя будут помнить лишь те, у кого в этот день кто-то умрет или кто-то родится, или произойдет другое событие.

Не знаю, как ты к этому отнесешься, но ты можешь войти в историю всей страны, если правительство объявит о новой денежной реформе и обмене банкнот. Если тебе это нравится, ты можешь войти в историю. Но тогда ты будешь черным восемнадцатым августа. Постарайся лучше быть похожим на семнадцатое августа, на шестнадцатое или лучше на пятнадцатое (я тогда купила себе новую помаду и мне отвесили шикарный комплимент).

Черный цвет тебе не к лицу, оставайся серым. Так спокойнее... И тогда, я обещаю, ты станешь аппликацией моей души. Ты будешь переводной картинкой моей памяти...

...По улицам города шли танки...

* * *

Бычки лежали в дружном коллективе. Измазанная, покоцанная тарелка игриво смотрела черными бусинками перца. Как ни странно, ей все это нравилось.

Она повесила свой плащ на плечи скульптуры, изображавшей женщину с высоко поднятой головой.

- Как ее зовут?

- Не знаю, - ответил Художник. - Наверно, Дорис, а может быть, Дороти. Что будешь пить?

Выбор был богатый. Водка, водка и еще водка в полупустой бутылке. И она выбрала водку.

- Извини, девочка. Закуски нет.

- Ты ошибаешься, - сказала она, отвинчивая ржавый вентиль крана и подставляя под жиденькую струю кружку. - Ты очень ошибаешься, если думаешь, что это стоит извинений.

Разлили водку. Она закурила. Выпили.

- А как тебя зовут?

- Гурий.

- Красивое имя.

Она добавила в дружный коллектив свой бычок, отчего несколько других недовольно вылезли из пепельницы. Дороти неплохо смотрелась в плаще. Она неплохо смотрелась без...

- С тобой что-то случилось сегодня?

- Спасибо, нет. Абсолютно ничего.

С ней еще ничего сегодня не произошло. Хотя то, что должно было быть, уже случилось. Она не могла этого понять потому, что не жила разумом, она даже не жила чувствами.

Она шла, пытаясь развести мысленной рукой туман окружающего мира. Все путалось... Слезы, слезы. В узкую щелочку прорыва в реальность она разглядела, какие у нее грязные туфли.

"Плевать!"

Через некоторое время она обнаружила, что идет по мосту над железнодорожными путями. В одну секунду весь туман улетучился, слезы высохли. Она села на корточки и тихо засмеялась. Внизу грохотал товарняк. Она резко поднялась. Солнце близилось к закату, но изо всех сил цеплялось за небо.

"Пора на юг. Скоро осень".

...Удар... Солнце накренилось и соскочило с небосвода.

* * *

А вечером приплывет пионовая туча и выпадет розовый дождь. И этот день навсегда войдет в память города. Через многие годы это будут рассказывать как прекрасную легенду. Будут говорить, загадочно улыбаясь, будут говорить, не веруя, будут говорить со слезами экстаза на глазах.

Придумают новую религию.

Напишут прекрасные книги.

Сотворят шедевры.

Родится человек, и кто-то изменит свою жизнь.

Каждый в душе примет это чудо... или факт?

А ничего особенного. Просто вечером приплывет пионовая туча и выпадет розовый дождь.