В последних числах декабря 1942 г. немецко-фашистская группировка Паулюса под Сталинградом была окружена. Кольцо могло быть разорвано с Юго-Запада под ударами войск немецкого генерала Манштейна. Для ликвидации этой угрозы перед войсками левого фланга Юго-Западного фронта, куда входили 5-танковая армия и 8-й кавалерийский корпус, была поставлена задача: отразить атаки немцев, расширить территорию внешнего кольца, чтобы как можно дальше отогнать врага от Сталинграда на Запад. 8-й кавалерийский корпус получает боевую задачу: прорвать оборону немцев в направлении населенных пунктов Сиволобово-Чернышковский и развить наступление на станцию Лихая за р. Северский Донец.

В состав 8-го кавалерийского корпуса входил и 148-й артиллерийско-минометный отдельный корпусной полк. (Командир полка майор С. Н. Саитов, автор этих строк).

В ночь с 31 декабря 1942 г. на 1 января 1943 г. 148-й артиллерийско-минометный отдельный корпусной полк поддерживал наступление 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Мы выступили из района обороны севернее железнодорожной станции Обливская. Переехали железнодорожную линию и направились на хутор Красный Яр, южнее г. Чернышки. Мы шли с генералом Шаймуратовым во главе колонны 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Ночь была морозная, стояла туманная мгла. Неподалеку от Красного Яра нас встретила наша разведка. Она доложила, что в клубе полно немецких офицеров, они встречают Новый год, пьянствуют, посередине зала громадная елка, у подъезда стоит часовой в соломенных башмаках. Генерал Шаймуратов приказал командиру взвода разведки без шума снять часового, окружить клуб, уничтожить немцев. В считанные минуты разведывательный взвод уничтожил более 100 немецких офицеров-летчиков. Остальные эскадроны очистили хутор от немцев. Штаб дивизии расположился в клубе.

По приказанию начальника артиллерии 8-го кавалерийского корпуса полковника Ричарда Ивановича Головановского я подготовил необходимые данные и по моей команде артиллерийско-минометная группа нанесла огонь по аэродрому. После этого войска 8-го кавалерийского корпуса перерезали железнодорожную линию западнее г. Чернышки и во взаимодействии с танковыми подразделениями 7-го танкового корпуса 5-й танковой армии овладели г. Чернышки. В этих боях были уничтожены около 500 солдат и офицеров немецких войск. Взяты сотни пленных, несколько радиостанций, 12 мотоциклов, 7 легковых и 90 грузовых автомашин, санитарный и продовольственные склады, склад боеприпасов. 83 самолета были уничтожены на аэродроме и захвачено 17 неповрежденных самолетов.

Немцы упорно сопротивлялись на каждом выгодном рубеже, но советские воины в наступательном порыве, проявляя мужество и героизм, без передышки преследовали противника. Моральный дух врага был сломлен. Прикрывая свое отступление, немецкие офицеры проявляли чудовищную жестокость по отношению к своим солдатам. Вот, например, такой факт, свидетелем которого я был сам. Двигаясь вдоль железнодорожной линии, впереди на насыпи мы обнаружили станковый пулемет. У пулемета двое немцев, но они почему-то по нам не стреляли. Подошли вплотную к ним и выяснили, что они встать не могут, так как их ноги прикованы железными цепями к верстовому столбу. Мы их освободили, оказали медицинскую помощь и отправили в плен.

Выпавший снег под новый 1943 год создал крайне тяжелое положение. Особенно трудно было артиллеристам. Тяжело груженные повозки врезались в глубокий снег. Некоторые лошади обессиленные падали на дороге, другие с помощью усталых солдат еле двигались. Запасных лошадей не было. Бойцы мотоциклетного батальона свои “ИЖ и” буквально тащили на себе.

Союзники Гитлера - итальянские и румынские солдаты - по всему пути отступления выбрасывали свои велосипеды. Зима никого не щадила.

К исходу дня 18 января 1943 г мы достигли железнодорожного разъезда Дороговский.

Мы с адъютантом, заместителем политрука Б. А. Завитаевым садимся на трофейный немецкий мотоцикл и едем в Белую Калитву. В коляске мотоцикла установлен немецкий универсальный крупнокалиберный пулемет, из которого можно было стрелять и по танкам, и по самолетам. Мы были в белых маскировочных халатах с башлыками. Дорога прокатана, прямая, как стрела. Подъезжаем к Белой Калитве, у первого домика стоит немецкий часовой, он нас не останавливает, а приветствует, вытягивая правую руку. Темно, на улице - ни души, стоит мертвая тишина. Проехав примерно 200 метров, заметил в окне одной из хат слабый свет. Мы останавливаемся у калитки Адъютанта посылаю в хату узнать, кто там. У Завитаева поверх халата на груди висит немецкий автомат. Сам остаюсь в коляске за пулеметом. Выбегает мой Завитаев из хаты с двумя чемоданами. Я их в коляску под себя. Завитаев говорит шепотом: “Здесь живет немецкий офицер, он вышел проверить посты”. Поворачиваем обратно и на большой скорости по знакомой нам дороге мчимся в хутор Верхний Попов.

Здесь уже находился начальник арт. корпуса полковник Р. И. Головановский. Он принял меня хорошо, поставил задачу: огнем всего полка поддержать наступление дивизии. Потом полковник начал жаловаться на снабженцев: они всегда отстают от штаба корпуса, целый день ничего не ел и даже курить нечего. Я вышел в другую комнату, подозвал Завитаева и сказал: “Принести из немецкого чемодана пять коробок сигар и плиток пять шоколада”. Полковник покрутил в руках коробку с сигарами: “Откуда у вас эти подарки?” Я ответил: “Трофеи, товарищу полковник, из Белой Калитвы”.

- Как из Белой Калитвы? Там немецкий гарнизон.

- Мы, товарищ полковник, с адъютантом только что оттуда.

- Кто вам разрешил ехать в Белую Калитву? Ты кто? Командир корпусного полка или мальчишка?

Короче говоря, крепко мне досталось от Р. И. Головановского. Но когда я отдал полковнику документы, оказавшиеся в немецком чемодане, он успокоился.

В ночь на 19 января 1943 года воины 8-го кавалерийского корпуса, сломив сопротивление противника, вошли в Белую Калитву.

При прочесывании Белой Калитвы наши бойцы в каком-то помещении за колючей проволокой обнаружили 15 человек пленных красноармейцев. Они не могли стоять на ногах, были истощены. Страшно было смотреть на них. Под руководством нашего полкового врача капитана медицинской службы Карпова им была оказана медицинская помощь. Они были накормлены и отправлены в госпиталь.

К вечеру 19 января приехал полковник Р. И. Головановский. Вышел ему навстречу, доложил, что ведем артиллерийскую перестрелку. Улыбаясь, он сказал: “До вас добраться не так-то просто. Ваше оцепление и многочисленные посты своими проверками чуть меня не заморозили. Бдительность у вас на должной высоте. Это хорошо”. Полковника пригласили погреться в хату. На кухне жарко топилась плита. Наш штабной повар Иван Анисимов готовил ужин. Анисимов - мастер своего дела, до войны работал поваром Пензенского вокзального ресторана. Прекрасно играл на гармошке. Трудно выговаривал слова, был заика. У Анисимова нашлись для гостя пара бутылок хорошего французского портвейна, из трофейных запасов.

Потом его угостили горячим чаем со сгущенным молоком. Он протестовал, но ему объяснили, что молоко у нас уже около года. Дело было так. В одном хуторе при наступлении захватили “скромную” кладовую румынского генерала. Оттуда выкатили большую бочку, погрузили на машину. Заместителю по снабжению старшему лейтенанту Габдулле Набиуллину дал указание без моего разрешения не трогать, беречь на “черный день” (мы думали, бочка с вином). По прибытии в Белую Калитву я отдал распоряжение открыть бочку и по норме раздать ее содержание личному составу полка. Через несколько дней и сам румынский генерал попал в наши руки. В ходе ночного наступления наши повара во главе со старшиной со своими походными кухнями несколько поотстали. На развилке дорог они заметили заблудившуюся легковую машину. Повара по команде старшины разворачивают свои походные кухни и, опустив трубы в горизонтальное положение, направляют на легковую машину. Из нее вылезает старый румынский генерал с белым платком.

Вечером 20 января 1943 года в наше расположение прибыла из политуправления агитационная радиопередаточная машина. Мы указали замаскированное место для агитмашины, недалеко от переднего края обороны. Перед микрофоном выступил немецкий коммунист, он читал сообщение Совинформбюро на немецком языке о ходе боевых действий по уничтожению под Сталинградом 330-тысячной армии фельдмаршала Паулюса. Машина ушла, и немцы открыли артиллерийско-минометный огонь по Белой Калитве. Один из снарядов разорвался в саду нашей хатенки. Осколком перебило обоих наших верховых лошадей. Я сидел за столом у окна, отмечая обстановку на карте. Один из осколков влетел в окно, прихватил будильник и со звоном ударил его о косяк кухонной перегородки. Лошадей прирезали, мясо раздали казачкам.

Ко мне привели перебежчика. Немецкий солдат сказал, что перешел на нашу сторону, так как не хочет воевать за Гитлера. Он попросил разрешения вернуться на тот берег, так как там еще трое его товарищей желают перейти на нашу сторону. Я разрешил. Патрулю приказал проводить его до переднего края и ожидать его возвращения. Примерно через час пришел “мой немец” и привел с собой еще двух, третий при переходе погиб.

27-28 января 1943 года по прибытии других войск мы сдали свои позиции. Получили приказ о переходе 8-го конного корпуса на усиление 3-й гвардейской армии генерала Д. Д. Лелюшенко.

Прощай, Белая Калитва. Счастливо оставаться. Не забывай нас!

Об авторе

Салих Нигматзянович Саитов родился 1 марта 1907 года в деревне Карача-Елга Кушнаренковского района Республики Башкортостан в семье крестьянина-бедняка. В 1930 г. окончил с отличием Бирский педагогический техникум.

В 1931 г. был призван в Красную Армию.

После демобилизации в апреле 1933 г. Наркомпросвещением БАССР был командирован на учебу в институт в Москву, где был мобилизован на строительство метрополитена. По окончании строительства первой очереди метрополитена работал помощником дежурного по станции метро.

Летом 1935 г. снова был призван в Советскую Армию и направлен в г. Ленинград на Высшие офицерские артиллерийские курсы, которые окончил в октябре 1935 г.

Салих Нигматзянович Саитов - участник Великой Отечественной войны. Награжден 2я орденами Красного Знамени, 2 орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды и многочисленными медалями.

В 1956 г. уволен в запас в звании гвардии полковник.

Умер в 1986 г. в Москве.